Любовь актёра

Кучкор НОРКОБИЛ

ЛЮБОВЬ АКТЁРА

Посвящаю великому брату...

Рассказ

— О, о, о! Зулфияджан, какая погода! Нежные, нежные дожди...Горы упираются в небо. Я в горах!

— О, о, о! Зулфияджан, а какой лес! Прохлада. И еще...дождь.

— О. о, о, Зулфияджан! Вы не видели такой прекрасный пейзаж. Прямо у подножия гор есть озеро. Мы в нем купаемся...

— Зулечка, сейчас мы идем вдоль глубокого обрыва. Вниз смотреть страшно. Голова кружится. Воон там, в глубине обрыва, течет веселая река.

— Зулфияджан, милая, сейчас мы по канатной дороге поднимаемся на вершину. Ладно, буду осторожен...

— О, о, о, Зулечка, мы у подножия Эльбруса. Снег, везде белый снег. Вы видели снег летом? Да, я тепло одет, милая. Ладно.

— Зуль... Зулечка! Мы возвращаемся. Мы еще в дороге... Остановились около вод Нарзана. Представьте только, из трубы извергается вода Нарзан. Если бы вы были рядом со мной. Вы получили бы нескончаемое удовольствие. Ладно, буду осторожен!

“...Ой, как он надоел. Ну и простак. Подкаблучник. Обо всем докладывает. Этот крикун заел мне все мозги. Нееет, мне срочно нужно перейти в другую комнату...”. Нусрат брезгливо посмотрел в сторону актера, снимающего с окна на телефон вид вдоль дороги, по которой мчался автобус. А Кудрат, довольный и улыбающийся, говорит, глядя на телефон:

—Зулечка! Возвращаемся. Впечатлений – море! Расскажу, когда приедем. Видели видео? Э-е-ей, зарядка кончается, сейчас отключится. Ладно, милая. Возьму, конечно, возьму.

Нусрат с удивлением посмотрел на спутника. Актер, мечтательно улыбаясь, закрыл глаза, головой упираясь на окошко автобуса. Начал напевать про себя какцую-то мелодию. С одной стороны, Нусрат ему завидовал. Хотя всем сердцем отторгал такое поведение человека в возрасте (где-то около 60 лет), его ежечасные отчеты по по поводу всякой всячины, его мягко говоря, удивляли. Думал, что у этих людей искусства все по другому, даже личная жизнь. Кто знает, может супруги не могут долго находиться друг без друга.

— Зулфияджан, мы приехали.

— Зулечка, милая, я уже засыпаю...

— Зулфияджан, небо, звезды закрыты тучами. Наверно всю ночь будет идти дождь. Кто, аа, сосед? Ээй, какой-то тихоня, дрыхнет как убитый. А какое его дело до меня? Мне кажется, что он далёк от любви.

У Нусрата лопнуло терпение. Резко поднявшись, он включил свет. Актёр тоже вскочил с постели. Глаза вылезали с орбит. Дрожит, как осиновый лист. Нусрату стало тошно. Видя, как актер сильно испуган, что даже не может произнести слово, Нусрат смягчился. Как можно спокойно сказал:

—Утром убирайтесь в другую комнату. А то я за себя не отвечаю...

— Что...Что вы сделаете, друг? – выговорил еле актер. Его руки были сложены на груди, стоял как првинившийся раб.

— Что надо, то и сделаю! Если взбешусь, выброшу вас вот с этого окна вниз. Хотя может и не умрете, но рассыпаетесь на куски, это точно.

Актер представил, как он упадет со второго этажа, глубоко вздохнул, зажмурился. Потом юркнул в постель, укрывшись одеялом. Он молчал. Нусрату стало смешно. Еле удержался, чтобы не разразиться хохотом. Резким движением открыл окно. Из –под одеяла прозвучал тихий вздох.

Утром, увидев, как съёжившись на уголке кровати, сидит хмурый актер, Нусрат пожалел о вчерашнем. Его глаза были покрасневшие. Плакал. Нустрату стало его жалко. “Ладно, больше не будеть так тараторить, хоть немного отдохну от его болтовни...”.

— Братишка, я прошу у вас прощения. Я сам себя отвлекаю все время. Когда вижу красивые места, хороших людей, сразу хочется поделиться с женой. Что поделать, у меня это как болезнь. Теряюсь....Говорю без умолку. Пока кто –нибудь не остановит, я так и буду говорить. Из-за этого даже на работу перестал ходить. .

Нусрата удивили его слова. Он со злобой посмотрел на соседа, малоизвестного актера, который испонял какие-то незаметные роли в кино:

— Раз так, почему не взяли с собой жену? Зачем так мучиться? ...

— Это невозможно...

— Почему?

— Жена не может приехать. Она умерла. Пять лет уже ... Но, я говорю с ней каждый день,— из глаз ручьём текли слезы.

Нусрат вздрогнул. Ему стало не по себе. Раскачиваясь, словно пьяный, вышел в коридор, оттуда кинулся во двор. Без сил опустился на скамейку, одиноко стоявшую в конце санатория. Задумчиво посмотрел на Кавказские горы. Дрожащими пальцами набрал номер. На экране телефона появилась фото жены Айджамаль:

— Как ты, Жамаль?, — еле говорил он, — как твое здоровье? Срочно скажи сыну, чтобы купил билет на самолет. На завтра есть рейс. Прилетай! Не перебивай меня! Я тебя ...я тебя..Я сам тебя встречу в аэропорту.

Голос Нусрата дрожал. Не хотел, чтобы это заметила жена, не закончив фразу, отключил телефон. Долго смотрел на горы. Сейчас, в эти минуты не мог, не решался пойти в комнату, где сидел человек, сильный, могучий, сильнее его—Нусрата, могущественней всех людей на свете — человека, беззаветно преданного своей жене, своей любви.

Переводчица - Нигора Юсупова