Испытания судьбы(ой)

Кучкар Наркобил. Испытания судьбы(ой) (пьеса)

Действующие лица:

Жайрон бобо — чабан, 70 лет.
Гулсум момо — жена Жайрона бобо.
Эсонкул бобо — друг чабана, 70 лет.
Бутунвой — приемный сын чабана, 38 лет.
Сора — возлюбленная Бутунвоя, 38 лет.
Кулмирза — помощник “Большого”, 40 лет.
Тиловолди — сын чабана, 25 лет.
Земфира — любовница Тохир Тохировича.
Тохир Тохирович — богач из города, 60 лет.
Водитель — 30-35 лет.

Действие первое.

Середина весны. Вдали видны горы. Обычный двор чабана. В центре двора глиняное возвышение. Чабан и его жена сидят на тапчане, пьют чай. Чуть дальше – под виноградником — их приемный сын Бутунвой. Он сидит, низко склонив голову и сильно сжимая виски руками. Из-за сцены доносятся звуки выстрелов, взрывов и канонады.

Бутунвой: (Буквально скорчивается в клубок).

А-а-а-а! Нее-сс-тре-ляй. Нет, не-стре-е-л-я-яй. А-а-а-а!

Гулсум момо: (Вскакивает и босиком бежит к Бутунвою).

Ой, сынок. Лучше бы я умерла, сынок… Опять началось…

Жайрон бобо: (Тоже вскакивает).

О, Аллах. Опять возобновилось… Старуха, дай воды.

Гулсум момо брызгает водой на бьющегося в припадке Бутунвоя. Через несколько минут Бутунвой приходит в себя. Звуки стрельбы и взрывов стихают. Садится на корточки и рыдает…

Гулсум момо: (Прижимая к груди голову Бутунвоя)

Успокойся, не пугай меня, родной мой, Бутун! Сынок, родимый… Ну, что с тобой? Перестань… не плач, сынок, не плач…

Жайрон бобо: Пусть будет проклят тот, кто начал эту войну! Такого парня превратили в инвалида.

Гулсум момо: Родимый мой, Бутун. Вставай. Поднимайся на топчан. Чаю будешь, сынок?

Бутунвой мотая головой, отказывается. Сидит, пристально глядя в одну точку.

Жайрон бобо: Оставь, не беспокой его. Пусть немного посидит. Ему станет легче.

Гулсум момо поднимается на супу, садится напротив старика. Все молчат.

Гулсум момо: Может, его еще раз показать врачам, или знахарям…

Жайрон бобо: Да мы уже у всех врачей побывали. Ты сказала — и я свозил и в Термез, и в Денау. И по-старинному все попробовали. И у духовника были. А что толку?

Гулсум момо: Отец, свозите его в кишлак Обшир к гадалке Хожар. Говорят, она всезнающая..

Жайрон бобо: Разве гадалка может сделать то, что не могут сделать табибы и врачи?

Гулсум момо:

— Вы тоже повторяете слова врача. Если бы он был дураком, идиотом, тогда ладно, сказала бы, это неизлечимо… Но ведь он нормальный. Только временами бывают приступы. Грех нам если погубим его, отец…

Гулсум момо плачет и вытирает глаза концом платка.

Жайрон бобо:

— Все, хватит, прекрати, ладно… Повезу в воскресный день рано утром. (Затем глядя на Бутунвоя) Сын, подойди ко мне. Выпей пиалу чая.

Бутунвой подходит к старику и старухе. Отец протягивает ему пиалу с чаем. Бутунвой мотая головой, отказывается. Берет стоящую рядом с топчаном палку чабана и собирается уходить. Сложив кисть горстью, протягивает правую руку…

Жайрон бобо: Что нас нужен? Желание замучило, шалопай? На, бери…Разве для тебя жалко наса, палван.

Гулсум момо: Бутунвой идем, посиди, сынок. Поешь. Овцы подождут. Поешь сначала, дорогой.

Бутунвой глядя на старуху отрицательно качает головой, забрасывает горсть наса под язык и волоча палку по земле, уходит со двора. Жайрон бобо и Гулсам момо грустно глядят ему вслед.

Жайрон бобо: Хотя и не говорит, но работу выполняет хорошо, шалопай…

Гулсум момо: Отец, вчера с кишлака приехал ваш друг Эсонкул…

Жайрон бобо: Зачем приехал?

Гулсум момо: Кажется подбирает жилье внуку. Говорит, может твой старик даст мне овцу, пусть даже хилую.

Жайрон бобо: Кто сказал этому грязному старикашке, что мои овцы хилые и больные?

Гулсум момо: Так он же шутит, отец. Вы же никогда не разговариваете друг с другом без шуток… Да, и еще сказал…

Жайрон бобо: Что сказал? Не томи, говори быстрее…

Гулсум момо: Пардабой выдает дочку Сару замуж за Омона-партию.

Жайрон бобо: Что, что?.. Ты что говоришь? С ума сошла? Ведь Омон-партия приятель Пардабоя, мы все ровесники. А Сара младше его младшего сына?

Гулсум момо: Так откуда мне знать?

Жайрон бобо: Что же будет с Бутунвоем… Ведь Сара из-за него до сих пор не выходила замуж.

Гулсум момо: Да что и говорить, отец. Бедная девушка всегда плакалась мне, раскрывала душу, говорила, пусть он заикается, пусть нелюдим, но я всегда думаю о Бутунвое. Все равно люблю только его…

Жайрон бобо: Как же, я лично присутствовал на помолвке Бутунвоя и Сары. А ведь Омон-партия сватался к Саре. Ну бессовестный, ну бессовестный.

Гулсум момо: Со временем удача уходит и на тебя обрушивается небо, говорил мой покойный отец. В те времена отец Бутунвоя Шердуллобыл силен, имел много возможностей.

Жайрон бобо: Его отца посадили по хлопковому делу, признали взяточником. Он умер в тюрьме, а мать – Кунсулув – не вынесла этого и умерла через месяц. Оставшись один, сын Бутунвой написал заявление ушел на войну в Афганистан… Много бед навалилось на мальчика….

Гулсум момо: Да что и говорить.

В этот момент раздается стук в дверь. Из-за двери слышится голос.

Голос: Жайронкул! Эй, Жайронкул! Открывай дверь. Что, спрятались со старухой и деньги считаете?

Жайрон бобо: Да заходи, заходи, Эсонкул. Дверь не заперта.

Эсонкул бобо: Эй дружище, кажется ты и старуха ведете скрытный разговор. Дай-ка я обниму тебя. Как поживаешь? Уже год, как не виделись. Ну, Жайронкул, как твои дела?

Жайрон бобо: Слава Всевышнему. Ничего, живем помаленьку, пасем отару. Ты как? Как дети? Здорова ли твоя старуха?

Эсонкул бобо: Как твоя отара? Поголовье увеличивается?

Жайрон бобо: Хорошо, чтобы не сглазить. В этом году на пастбищах хорошая трава. Сегодня за отарой приглядывает Бутунвой.

Эсонкул бобо: Хороший парень, честный, верный. Бог дал болезнь, бог и излечит.

Гулсум момо: С тех пор, как уехал Тиловолди, Бутунвой стал опорой отцу.

Эсонкул бобо: Надо же, заговорился, даже не спросил про Тиловолди. Как он, письма пишет? Знаешь, это большое дело, чтобы сын простого, как ты, чабана, учился за границей…

Гулсум момо: Да, письма приходят. Даст Аллах, летом приедет…

Эсонкул бобо: Пусть Аллах будет милостив нему. Хороший у тебя сын.

Жайрон бобо: Эсонкул,ты не слышал? Говорят, Омон-партия сватается к саре?

Эсонкул бобо: Э, не спрашивай… Весь кишлак только об этом и судачит. Он обещал переписать двор, так отец девушки и дал согласие.

Жайрон бобо: Алчность обуяла его. Чтоб был достоин милостьни, этот Пардабой…

Гулсум момо: Я пойду на пастбище, отец. Навещу Бутунвоя. Понесу ему еду.

Жайрон бобо: Иди. Завтра приедут за ягнятами. Скажи, чтобы ягнят с хорошей шерстью запер в отдельный загон.

Гулсум момо: Как и в прошлый раз будет плакать и скандалить… У Бутунвоя доброе сердце.

Жайрон бобо: На то они и овцы, чтобы их забивали… Завтра он пойдет на пастбище. Дома останется. И кто скажет, что он был на войне.

Гулсум момо: Я пошла, отец. Хорошо вам посидеть.

Гулсум момо уходит. Эсонкул бобо покашливая, начинает разговор.

Эсонкул бобо: Ну, так вот, дружок, я пришел к тебе с просьбой (Кладет на стол поясной платок). Внука мы женим. Ты сам знаешь, отец у него неимущий. Работает у всех поденщиком… Вообщем, чтобы отправить к невесте нужно три барана. Вот это – все, что я накопил… Знаю, мало. Но, если не умру, верну долг.

Жайрон бобо: Когда свадьба?

Эсонкул бобо: В следующее воскресенье.

Жайрон бобо: Конечено дам. Но дам из своих овец. Поголовье хозяйства и так очень сократилось.

Эсонкул бобо: Зима была холодная, длинная. Что, овец волки задрали?

Жайрон бобо: Нет, волков мы не подпускали… Но никак не могу договориться с двуногими волками. Волков можно отстрелять. Выгнать. А эти ничего не боятся.

Эсонкул бобо: Так кто они, эти двуногие волки?

Жайрон бобо: Я их не видел. Приходят от их имени.

Эсонкул бобо: И что, у них есть имя?

Жайрон бобо: Есть. Их называют “большой”. В район кто больше всего приезжает? Приезжает комиссия. И всех приезжающих называют “большой”…

Эсонкул бобо: И сколько они таким образом съели овец?

Жайрон бобо: Не знаю, я уже сбился со счета…

Эсонкул бобо: Ну в таком случае не давай. Что, у тебя языка нет?

Жайрон бобо: Их прихвостни приходят и говорят: “Овцы государственные. “Большие” сами знают, что делать”.

Эсонкул бобо: Но ведь есть учет. Что же ты не говоришь, что ты в ответе за них?

Жайрон бобо: Говорил. Тогда, говорят, освободи место. И без тебя есть люди, которые хотят работать чабанами…

Эсонкул бобо: Вот негодники.А что же ты не сказал, что пожалуешься на них?

Жайрон бобо: Да разве они понимают? Я всю жизь занимался этим делом. Пас овец и зарабатывал на хлеб… Если уйду с работы, что будет с моим единственным сыном Тиловолди? Чем будет заниматься Бутунвой?

В это время с улицы доносится шум мотора грузовой машины. Жайрон бобо замолкает. В смятении смотрит на Эсонкула.

Жайрон бобо: Приехал…

Эсонкул бобо: Кто приехал?

Жайрон бобо: Волк… нет, прихвостень волка. (С улицы раздается голос).

Овоз: Жайрон бобо? Эй, есть кто?.

Важно ступая, входит Кулмирза.

Кулмирзал: (глядя на Эсонкула бобо). Эй-е, а вот и вы, бобой? Что, собрание проводите, или сплетничаете о старухах? (ухмыляется).

Эсонкул бобо: Ва алейкум ассалом! Кул… Кулмирзавой.

Кулмирза: Ва алайкум ассалом! Рад встрече, Эсонкул бобо.

Эсонкул бобо: И мы рады встрече с младшим сыном Батыра-сапожника Кул… Кулмирзой…

Кулмирза: Бобой, ваше слово – словно стрела, а сам вы, это…

Жайрон бобо: Да я пришел Эсонкулбоя на свадьбу пригласить. Ну, как вы сами? Как там мой друг Ботир, бегает? Дай Аллах ему долгой жизни. Хороший человек…

Эсонкул бобо: Наш друг Батыр здоров. Ведь он наш старый приятель. Но он очень верен, как это сказать… белому шайтану. Ведь ваш отец очень привязан к бутылке.

Кулмирза: Эсон бобо, вы все никак не можете без колкостей. Только увидите меня, так в вас сразу бес просыпается. Ваше высокомерие способно небо расколоть…

Эсонкул бобо: Эх, сынок, откуда у нас высокомерие. Высокомерие – это у вас. Ты кто? Кулмирза! Как это?… ну …. вообщем, приближенный “больших”.

Кулмирза: (Эсонкул со злостью смотрит на бобоя). У меня мало времени, некогда с вами клоунаду разводить. (Вытаскивает из папки сложенные листы и передает Жайрону бобо.) Вот здесь распишитесь, Жайрон бобо.

Жайрон бобо: Что это за бумаги, сынок?

Кулмирза: Молча подписывайте. Не все ли равно вам. Документ. Обычный документ. “Большой”велел. Это задание!

Жайрон бобо: Ладно, ладно… Но лучше знать, что подписываешь… объясни, Кулмирзавой.

Кулмирза: Это ведомость. На корма. На корма для скота.

Жайрон бобо: Слава Всевышнему, уже весна! Лучше бы зимой давали. А сейчас нет необходимости, Кулмирзавой.

Кулмирза: Так мы уже их списали. А овцы будут есть траву, ведь на пастбищах она выросла по пояс…

Жайрон бобо: Сынок, не вмешивайте меня в это списание…

Кулмирза: А кого тогда вмешивать? Ведь вы чабан, бобой.

Эсонкул бобо: Кулмирзавой, мы можем поговорить без документов, без бумаг и ручек? Идите, садитесь, побеседуем.

Кулмирза: У меня времени в обрез. Еще нужно успеть на другое пастбище, к Чори-чабану. Что, бобой, думаете государственная работа – это игрушки?!

Эсонкул бобо: Не игрушки… Однако, Жайронбой тоже должен знать, что именно подписывает.

Кулмирза: Эсонкул бово, почему вы такой законник, вам то что? Уважайте себя, бобой.

Жайрон бобо: Не спорь со мной. Оставь, сынок.

Кулмирза: Тогда вот здесь распишитесь. Говорю же, “большой” вклел…

Эсонкул бобо: Ну, дай-ка мне, Жайрон. Так, ты оказывается получил 5 тонна салярки, 80 тоннсилоса, 35 тонн овса, 75 тонн клевера, 25 тонн соломы, 700 тонн жмыха, 300 тонн отрубей. Так, ты все это получал?

Жайрон бобо: Не-е-ет, в этом году я вообще не получал корма. Да и зачем овцам столько соломы? А жмых и отруби – уже сколько времени их вообще не выдают. И солярку я не получал…

Эсонкул бобо: Видишь? А ты все это хочешь на него повесить…

Кулмирза: (Со злостью). Что вы суете нос не в свои дела. Почему бы вам в ваши годы не не сидеть дома и думать об ином мире?

Эсонкул бобо: (рассердившись, вскакивает). Не таращи глаза на меня, парень. На какой земле колхоза ты растил корма? Покажи, где клеверное поле! Куда ты девал картофель и лук, выращенные на стольких гектарах? Думаешь, мы не знаем, что тонны жмыха и отрубей вместо колхозного амбара попали во дворы тех самых “больших”? И еще ты говоришь о загробном мире человека, по возрасту годящегося тебе в отцы, мразь…

Кулмирза: (Растерявшись, пятится назад… Заикается…). Бово, думайте, что говорите. Ведь “большие” велели.

Эсонкул бобо: У тебя что на плечах? Голова? Если “большие” скажут, ты и в пропасть кинешься?

Жайрон бобо: Оставь. Не шуми, Эсонкул!

Эсонкул бобо: (резко бросает бумаги). Эй, Жайрон! Что, не можеь ответить этому сопляку? Тоже мне. Да если хочешь, будь на их стороне! Да ну тебя! И бараны тоже твои не нужны!

Уходит.

Кулмирза: Старик-скорпион. Просто яд! (Собирает бумаги). Пусть болтает этот умалишенный старик. Никто не спросит. Подписывайте.

Жайрон бобо: Я и без бумаг скажу все, что вы хотите. Ну зачем, сынок… Ведь я простой чабан…

Кулмирза: Времени в обрез, бобой. Или сдайте пастбище. Вы знаете, “большой” очень сердитый человек…

Жайрон бобо: (от безисходности подписывает бумаги). Ладно, Кулмирзавой. Раз сказал “большой”, значит, так надо.

Кулмирза: Молодец, бобой. Ну, это другое дело. Да, кстати, в следующую субботу в Сувлисой приедут гости из Ташкента. Друзья “большого”.

Жайрон бобо: Гости – это хорошо.

Кулмирза: Так. Двух баранов, да пожирнее, заложите для тандыр-кебаба. Еще двух забьете и приготовите. Они увезут с собой. Да что вы бледнеете? Не бойтесь. Все будет по закону. Составим акт. Одна ваша подпись – все дела.

Жайрон бобо: Знаешь, Кулмирзавой, меня вообщем кое-что смущает.

Кулмирза: Да не медлите, бобой. Говорите.

Жайрон бобо: Боюсь, ведь потом за все это нужно будет отвечать. В последние месяцы уже использовали почти сто голов овец.

Кулмирза: Эй, а чего вы боитесь? Ведь за нами стоит сам “большой”. И потом, , мы же не в первый раз так поступаем (смеется).

Жайрон бобо: Да, конечно, но раньше мы не делали так много “подарков”… Вот вы говорите, “большой”, “большой”, так сколько их, этих “больших”. Не слишком ли много свадеб и других торжеств для одного “большого”? Я думаю, одному человеку достаточно одной миски с супом, а для одной семьи достаточно одного котла с пищей…

Кулмирза: Прикидываетесь простачком, а на самом деле вы хитрец, бобой. Ваш наставник Эсонкул жив и учит вас всему этому, да?

Жайрон бобо: Так это же все слова, сынок, слова.

Кулмирза: “Большо”й хочет выдвинуть вас на награду. Еще станете передовиком, известным чабаном.

Жайрон бобо: Спасибо, спасибо… (кланяется).

Кулмирза: Ну, все. Не беспокойтесь. Будьте уверены, бобой, все будет в норме.

Похлопав старика по плечу, уходит уверенным шагом.

Действие второе.

Пастбище, вдали отара овец. Под цветущим деревом сидят Жайрон бобо и Бутунвой.

Жайрон бобо: Правильно говорят, жизнь – это быстро текущая река. Будто вчера я искроментно бегал по этой степи. Все как будто вчера- ничто не изменилось. Эта же степь, отара… И даже посох в моей руке. Тридцать лет назад его вручил мне покойный отец. Тогда я стал главным чабаном. Я считал себя настоящим мужчиной, которому все по плечу. И сердце у меня было смелое. Никому не давал спуску. Если кто-то говорил ерунду – просто материл. Меня все боялись, называли Жайрон-ухарь. Страх был чужд мне, сынок. Гляда на Бутунвоя) Ты не говоришь. Может это и правильно…. Чего зря раскрывать рот?

Бутунвой: Ххо-ро-ший. Хорош-ший… , хорош- ший…

Жайрон бобо: Я тоже люблю тебя как родного сына. И мама тоже любит. Э-эх, это судьба. Ты – наша опора… а наш выпрошенный у бога единственный сын Тиловолди далеко. Не понимаю одного… уехал учиться, сказав, что станет ученым, будет открывать новшества, а разве нельзя все это делать на роднрой земле?.. Уехал за границу, чтобы изучать хлопководство. Разве можно обучить узбека хлопководству земледелию, садоводству? Вот, в прошлый месяц приехал один молодой ученый, как оказалось, животновод. Говорит, проветрите кошару (загон), все уши мне прожужжал. Я сказал, кошара (загон) в открытой степи, зачем ее проветривать? Вообщем, все чего-то писал, писал, даже был чем-то недоволен. Ну, я поговорил с ним по-доброму и отправил. Нечистое отродье, тоже уехал не с пустыми руками… двух баранов забрал. Эх, не знаю, что стало с людьми?…

(Жайрон бобоприложив ладонь козырьком ко лбу, смотрит вдаль. Затем встает). Бутунвой, сынок, кто-то идет в нашу сторону. По-моему это не мать. В руках узелок.

Бутунвой тоже встает и смотрит. Вдруг вздрогнул.

Бутунвой: С-са-са… Сара!… Сара…

Жайрон бобо: Не волнуйся, сынок. Успокойся. Сара идет навестить нас, увидеть тебя.

На сцены входит Сара с узелком в руке.

Сора: Ассалому алайкум, Жайрон бобо.

Жайрон бобо: Эй, ваалейкум ассалом, Сара, дочка! Как ты, жива-здорова, родная? Добро пожаловать.

Жайрон бобо подходит к Саре и берет у нее узелок.

Жайрон бобо: Ну, проходи. Вот это – наше с бутунвоем место отдыха.

Бутунвой бежит и равняет место, чтобы посадить Сару. Бобо улыбается. Сара стеснительно садится. Рядом садится Бутунвой. Бобо тоже садится и раскрывает ладони для молитвы.

Жайрон бобо: Пусть будет мир в нашей стране. Пусть нас защищает Всевышний… (Сара и Бутунвой сидят, Жайрон бобо встает). Дети, вы поговоите. Отара несколько отдалилась. Пойду, проверю.

Бобо берет посох и удаляется…Двое влюбленных смотрят друг на друга.

Бутунвой: Са-а-с-сар-а! Я-я…люб-лю…

Сара: Я тоже люблю вас, Бутунвой.

Бутунвой: С-с-аа-ра…

Сара: Что же делать, видно судьба такая. Думаю, хоть издалека погляжу на вас… У меня было много надежд. Вы сказали, армия, я ждала. Но как несправедлив этот мир! Сломал мою жизнь… Но я все равно люблю вас. Это правда. Скажите, что мне делать?! Я уже измучилась…

Бутунвой: С-ао-ара… ммм-мм. Имм… (мотает головой).

Сара: Как же мне не плакать?.. Два года я молилась, чтобы вы остались живы. Была уверена, мой Бутунвой приедет живым, я до смерти буду с моим Бутунвоем, ведь он мне обещал. О-ой, судьба моя горькая… Думала, пусть, ради вас буду жить одиноко, но мне и этого не позволяют, что мне делать?

Бутунвой: К-к-то….. Кто!?

Сара: Отец, брат, этот противный Омон-партия… Меня хотят выдать за этого старика, ровесника моего отца.

Бутунвой: З-за… стрелю!

Сара: Нет. Разве непонимание чужой души это не наказание божье? Не пачкайте свои руки их кровью.

Бутунвой: Мо-и… р-ру-у-ки в –кр-о-ови!

Сара: Не говорите так. Ваши руки не в крови.И даже если в крови – это не ваша вина. Это вина войны, будь она тысячу раз проклята!

Бутунвой: Ч-ч…тоо…

Сара: Спрашиваете, что будем делать? Не знаю… Уже двадцать лет не знаю, что делать. Уже двадцать лет я — тема для пересудов среди людей. Но и это я бы вытерпела. Смирилась бы с судьбой… Но теперь у меня нет другого выхода,.. как .. уехать из кишлака….

Бутунвой: (Вскакивает). К… кк-уд-дда?

Сара: (Тоже вскакивает). Куда глаза глядят. Пусть я стану домработницей в чьем-нибудь доме. Буду выполнять любую работу. Но никто не заставит меня выйти замуж за старика Омона… Я пришла получить ваше согласие. Разрешите, я уеду отсюда. Пусть что будет, то будет.

Бутунвой отрицательно качает головой.

Сара: Если любите меня, разрешите. Ведь вы любите меня, да?

Бутунвой кусая губу, кивает головой.

Сара: (Берет Бутунвоя за руку. Улыбается. Глядя на Бутунвоя) Помните, мы тогда учились в девятом классе, вы собрали в горах для меня букет маков. Я принесла их домой, поставила в вазу с водой. Три дня они стояли, буто только что сорванные. Я дважды в день меняла воду. Я так не хотела, чтобы они завяли… Мне почему-то казалось, если они завянут, то завянут и цветы нашей красивой жизни (она замолкает, устремив взор в землю…). Но тогда я поняла, что все цветущее со временем увядает….

Бутунвой: (с дрожащими губами). Ш… ко-ла…, шко..л-а.. Шко-ла…

Сара: В школе все вас уважали. Даже учителя. Говорили: кто он? Он – сын райисполком… Помните, вы читали стихи известного поэта из Байсуна?

Бутунвой: (Слегка кивает головой. Затем поднимая руки к небу). Н…е… е… бо…

Сара: Да, помните… Брось камень в Небо, если грешно Солнце…

Бутунвой: (указательным пальцем тычет в грудь). Т-ыы… го-во…ри..ла, я… по…эт….

Сара: Да, я говорила, вы станете поэтом. Я говорила, у вас чистое сердце, вы не такой, как все. (Вновь замолкает, вздыхает). Но мы не знали, что настанет день, и на наши головы упадет не камень, брошенный в небо, а само небо…

Бутунвой прижимает Сару к груди. Некоторое время оба молчат. В это время издалека доносится гул грузовой машины.

Сара: Я пойду. Если случится, еще раз встретимся. Но я не изменю вам. Верьте мне… .

Сара убегает. Бутунвойглядит ей вслед и начинает тррястись. Обхватывает голову ладонями и садится. Слышатся звуки выстрелов, взрывов, канонады. Бутунвой скорчившись падает…

Появляется Кулмирза…Увидев Бутунвоя, останавливается. Потом подходит к нему…

Кулмирза: Сын распутницы! Пьяный, что-ли. Откуда вяз выпивку? Эй, а кто будет смотреть за отарой? (Сильно пинает Бутунвоя. Бутунвой стонет). Вставай. Удивляюсь, зачем этот грязный старикашка носится с этим божьим проклятьем.

Вслед за Кулмирзой подходит водитель.

Хайдовчи: Старика нет. Может уше на другое пастбище?

Кулмирза: Да кто его знает… Наверное пошел к старухе. Давай, не зевай, выбери двух жирных баранов и положи в машину. “Большой” не будет ждать. У него сегодня плохое настроение.

Водитель уходит..

Бутунвой: (Стоная, начинает двигаться. Садится, трогает голову). М…. м-иммм… Мм-мм-м!..

Кулмирза: Что, голова будто раскалывается? Пей больше, распутник! Где старик? Куда он подевался?

Бутунвой: (Указывает рукой в сторону гор). М-иимм…Г..о-о-о-ры!

Жайрон бобо: Что, опять началось? Вставай.

Жайрон бобо подходит к Бутунвою, пытается его поднять. Бутунвой машет руками “не надо”и пытается сам встать.

Кулмирза: (злится на невнимательность старика). Что, сдохнете, если поможете шоферу?

Бутунвой: (встает и указывает на Кулмирзу). В-о-о-лк…, в-о-о-лк….

Кулмирза: (нерешительно). Чего, чего? Кто волк? Я тебе покажу, кто волк…

Жайрон бобо: Хай, хай… Ну что вы бранитесь с ним, Кулмирзажон. Ведь он больной. Успокойтесь, Кулмирзажон.

Кулмирза: Не зря он онемел! Это его бог наказал… (глядя на Бутунвоя). Чего уставился?

Бутунвой: По-о..га….нь… , По-о..га….нннь!

Кулмирза бросается на него. На сцену вбегает водитель. Хватает Кулмирзу за руку, пытается их разъединить…

Водитель: Оставьте, ака, ведь он вам не ровня. Он недоумок… Еще убъете его. Такие мертвые обходятся дороже чем живые.

Кулмирза: Эй, женоподобный. Ты нахлебник, сын распутницы!

Жайрон бобо: Эй, думай, что говоришь. Никакой он не нахлебник. И это не он, а ты женоподобный. Подстилка «больших». Прислужник «больших», сын сапожника. Что, сегодня стал человеком И не ори на этого парня, раз у него судьба такая. Но он чистый человек. Его отец служил народу. А ты со всем своим родом кланялся даже его тени. Не зря говорят, смерть коня – праздник для псов. Позор тебе! Вон! Уходи отсюда!

Бутунвой бежит к дереву хватает лежащее под ним ружье и направляет на Кулмирзу. Кулмирза от страха начинает пятиться назад. Между ними встает Жайрон бобо.

Бутунвой: За-стре…-лю!

Жайрон бобо: Не стреляй, сынок, успокойся, сынок!

Бутунвой бросает ружье на землю, быстро бежит назад, садится под деревом и обхватывает голову ладонями.

Кулмирза: (Уходя, угрожает Жайрону бобо). Обоих засажу в тюрьму. Хотел меня застрелить, ну, погоди, я тебе…

Жайрон бобо: Бог тебе судья, дармоед. (Возносит ладони вверх) Аминь, чтоб тебе не было покоя ни на этом, ни на том свете.

Кулмирза: Ну старик, считай, что ты — труп!

Кулмирза и водитель уходят. Слышен гул грузовой машины.

Бутунвой: (Протягивает руки в сторону кишлака). С… с-а-ара! Са… ра! Мм… мм-мм…Са-р-ар-а… Са-а-ра…

Действие третье.

В центре сцены стол. На столе фрукты, различные напитки. Тохир Тохирович хлопая, потирает ладони друг о друга.

Тохир Тохирович: Вот это можно назвать отдыхом. Оо…о… Какова природа! Просто хочется жить. (затем принюхиваясь) О-о-о, запах тандыр-кебаба… Жизнь коротка, нужно жить припеваючи. Есть же поэт Хайям, он точно сказал – если рядом любимая, есть бедро барана и вино… такого праздника не может устроить себе и сам владыка мира. Надо же, в своем возрасте я не знаю ни одного стихотворения, кроме этого, но и это запомнилось благодаря постоянному повторению. Земфирочка, ну идемте, не стойте долго у воды. Горный воздух… Вдруг простудитесь.

Земфира: (Кокетливо). Я впервые в таком красивом месте. Вы не зря хвалили. Я согласна оставаться здесь не один день, а целую неделю, акажон.

Тохир Тохирович: (Подходит к девушке, берет ее за руки). Пожалуйста, садитесь, Земфирочка! Я бы тоже с удовольствием остался, однако время… время… время… В летний отпуск постараюсь привезти вас сюда на целый месяц.

Земфира: (Кокетливо). Спасибо, акажон!

Тохир Тохирович: (Садится рядом с Земфирой). За ваше здоровье!

Выпивают и закусывают.

Земфира: (вешается на шею Тохиру Тохировичу). Итак, сегодня возвращаемся? Вы же решите тот вопрос?

Тохир Тохирович: Конечно, у мужчины слова не расходятся с делом.

Земфира: Давайте руку! (Тохир Тохирович протягивает ей руку). Вы единственный, вы щедрый, Тохир ака! Мой Тохир ака! Я люблю вас!

Тохир Тохирович: Все, хватит. А то перехвалите. Поедете заграницу. Кстати, получу разрешение у ваших преподавателей на месяц. И того парнишку с собой привезете… Через месяц и у него учеба заканчивается. И можно начинать играть свадьбу. Я сам все организую!

Земфира: (хитро смотрит). А не опозримся-ли, все ли пройдет гладко?

Тохир Тохирович: Чт может случится? Пусть радуется, что женится на такой красавице. Вы же сами говорите, что умирает от любви к вам, каждый день посылает вам sms. Если выйдете замуж за такого “лопуха”, будет хорошо и мне, и вам. Затем еще раз отправим его зарубеж, пусть ныряет в океан науки. А вы продолжите учебу. Днем на учебе, вечером – в моих объятях.

Земфира: На той неделе ходила к врачу… И вот… он подвтердил мою беремнность.

Тохир Тохирович: Я в курсе! Не бойтесь, быстрее сыграем свадьбу, и никто об этом не узнает. Поэтому говорю, нужно “охомутать» его и привезти сюда. Все идет по плану.

Земфира: Он говорит, что увезет меня в село. Он единственный сын престарелых родителей. И что, теперь я буду сельской невесткой? Доить коров, лепить коровьи лепешки…

Тохир Тохирович: Давайте, сначала сыграем свадьбу, а потом посмотрим.

Земфира: Но вы, Тохир ака, все равно самый великодушный. Благодаря вам я увижу Германию. А дальшее положитесь на меня. Он будет полностью моим.

Тохир Тохирович: Но вы не будете принадлежать абсолютно ему. Понятно?! А то … после свадьбы, в его объятиях не потеряйте рассудок, и не забывайте о нас.

Земфира: О чем вы говорите, Тохир ака! Я ведь уже давно принадлежу вам.

Тохир Тохирович: Ох уж эти женщины, женщины! Вы сводите нас с ума!

Земфира: Во-первых, не женщины. Я ведь девушка. Еще не замужняя…

Тохир Тохирович: Ладно, вы непорочная девушка. Пусть так думает ваш будущий супруг. (У Тохира Тохировича зазвенел сотовый телефон. Он растерялся. Приложив палец к губам, попросил Земфиру помолчать.) Алло, алло! Да, как вы там, все в порядке? Как дети? Сваты уже уехали, наверное. Что поделать, работа, работа, работа. Эти командировки мне просто надоели. Ездим по горам, женушка. Сегодня же возвращаюсь назад. Ты не беспокойся. Ладно, сейчас рядом коллеги, позже я сам перезвоню.

Земфира: Да-а-а, акажон. Вы аж вспотели. Боитесь что ли?

Тохир Тохирович: (Махая рукой). Эти женщины вечно контролируют… Нервы вымотала. Ну, давай, милая, еще по одной пропустим. (Он разливает водку в рюмки, и одну передает Земфире).

Земфира: (Берет рюмку и чокает о рюмку в руках у Тохира Тохировича). Пью за самого щедрого человека в мире. Будьте здоровым на мое счастье.

Они выпивают. Тохир Тохировичгромче включает музыку, танцует с Земфирой.

В это время приходят Кулмирза, Жайрон бобо и Бутунвой. Кулмирза делает знак, чтобы Жайрон бобо и Бутунвой ушли.

Кулмирза: Ассалому алейкум! Как вы, старший брат? Все ли здоровы, как поживают друзья? (Обращаясь к Земфире) Как вы, чеча? Как здоровье?

Тохир Тохирович: Хорошее здоровье. Очень хорошее, Кулмирзавой. И так, мы сегодня возвращаемся. Поэтому…

Кулмирза: (Достает конверт из кармана и дает ему в руки). Вот, скажи, что сам начальник передал. Тут пять. Зеленых.

Тохир Тохирович: (прикидывает вес конверта, и кладет во внутренний карман). А где же сам ваш начальник?

Кулмирза: (Заглядывая в глаза, подобострастно). Срочно вызвали в вилоят. Кто-то сверху приехал. Просил извинить. Кстати, остановитесь в райцентре (Улыбаясь, смотрит на Земфиру). Приготовили ящик любимого коньяка нашей чечи. И немного фисташек и миндаля…

Тохир Тохирович: Да ну ладно, а как другие вопросы?

Кулмирза: Будьте спокойны. Двух баранов запекли в тандыре. А двух ягнят… поместил в вашу машину. Скажите, если что не так.

Тохир Тохирович: Да, ну что же смущаете меня, Кулмирзавой. Мы ведь приехали просто подышать горным воздухом, отдохнуть.

Кулмирза: Эй, акахон! Вы редко к нам наведываетесь, и что такое услужить такому почтенному человеку!

Тохир Тохирович: Теперь Кулмирзавой, мы отправимся в путь. Если не увидимся, передайте начальнику мою благодарность. Когда будете в городе, обязательно заходите. (Обращаясь к Земфире). Ну поехали.

Кулмирза: Я вас провожу до района.

Тохир Тохирович: Нет, вы оставайтесь.

Кулмирза: Как вы скажите, ака.

Проводив Тохира Тохировича и Земфиру, возвращается обратно. Будто поправляет накрытый стол.

Действие четвертое

Двор чабана в предгорной местности.

Входят Гулсум момо, Жайрон бобо.

Жайрон бобо: Эй старуха, мне все опостылело. Эти начальники совсем совесть потеряли. Почти все стадо съели… Бросить что ли все, и вернуться в село?

Гулсум момо: Потерпите дед… Пусть вернется наш Тилов, он нас и перевезет в село. Зачем вы спорите с этим Кулмирзо? Пусть забирает сколько хочет баранов. Он же говорит, что сами будут отвечать. Не переживайте так, отец.

Жайрон бобо: У них нет ни стыда, ни совести. Вчера приезжал начальник … с женщиной, которая ему в дочки годится, и среди бела дня занимались… эй, и сказать не удобно… Все испоганили, и горный воздух, и воду. Сначала я подумал что он привез дочку, горы показать, а это оказывается его любовница. Давай, уедем отсюда. Как нибудь проживем…

Гулсум момо: Если мы уедем в кишлак, что станет с Бутунвоем?

Жайрон бобо: (Глубоко вздыхая) Что же тогда делать? Они же унижают людей… Ты не знаешь, что я переживаю.

Гулсум момо: Пусть Бог накажет негодяев. Не связывайтесь с ними.

Жайрон бобо: (Вздыхая). Иногда не понимаю. Ведь отара – государственная. Государством управляют эти начальники. Если государственное имущество разворовывают их хозяева, что делать простому народу? Ведь говорят же, государственное имущество – народное имущество. Если государственное, это народное, и какая разница, забирают ли они баранов с горных склонов или из частных загонов людей? По любому они – воры. …А я напарник … этих воров.

Гулсум момо: Ваш друг Эсонкул дал правильный совет. Напишите обо всем этом.

Жайрон бобо: Эй, старая, много ты понимаешь. Разве можно перечить начальникам?

Гулсум момо: Кулмирза все время говорит, что начальник сказал, начальник велел. Отец, а вы видели этого начальника?

Жайрон бобо: А зачем он мне нужен. И не видел, но знаю. Как он стал начальником в наших краях, повсюду началось взяточничество. Жируют такие, как Кулмирза. Не даром говорят, что рыба гниет с головы.

В это время входит водитель.

Водитель: Ассалом алейкум, Жайрон бобо. Как поживаете? Как самочувствие? Настроение? (Глядя на Гулсум момо) Как, вы момо? Не устаете ли?

Жайрон бобо: Э-э-э, мулла Кудрат… Добро пожаловать. Каким ветром вас принесло. Или это буря начальника вас послала за каким либо барашком, чтобы унести кверх ногами.

Водитель: Мы маленькие люди. Выполняем приказ. Нам говорят, мы выполняем. И так, если говорить конкретно, мне баран не нужен. Об этом можете не беспокоиться. (С внутреннего кармана достает сложенный лист бумаги.) Вам нужно это подписать.

Жайрон бобо: А что это?

Водитель: Акт, подпишите, и делу конец!

Жайрон бобо: Какой еще акт?

Водитель: Акт. Простой акт.

Жайрон бобо: Говори яснее.

Водитель: Акт о том, что в Сувлисае прошел сель, и унес часть стада…

Жайрон бобо: Эй, сынок. Ты думаешь, о чем говоришь? Хвала Всевышнему. До сих пор у нас не было селя. И стадо не пострадало. Надо желать только хорошее.

Водитель: Я не знаю. Кулмирза ака сказал, что так будет лучше. Ему начальники сказали.

Хотят в хозяйстве сократить животноводство. Говорят, что невыгодно. Если так оформить, не будет кирминала. Так будет хорошо и для Жайрон бобо. Он свою долю получит. Говорит, что под этим предлогом надо ликвидировать стадо.

Жайрон бобо: И чего ты говоришь не будет, если сказать, что стадо селем унесло?

Водитель: (Улыбаясь.) Кирминала… Преступления не будет. Никто не узнает.

Гулсум момо выходит.

Жайрон бобо: Ведь люди знают, что не было ни наводнения, ни селя… Нужно боятся Всевышнего. И ты что ли, под дудку Кулмирзы начал плясать… Иди, скажи им, не подпишу никакой акт. Что на роду написано, то и будет…

Гулсум момо: Посмотри на меня, сынок, оставь его в покое. Мы теперь возвращаемся в кишлак. Вот только сейчас он говорил, что горы покрылись грязью. Нельзя же так обижать человека…

Водитель: (Смотрит то на Гулсум момо, то на Жайрона бобо). Я делаю то, что велит начальство. (Указывая на бумагу, которую держит в руке). Вот, все подписали. И свидетели есть. Нужна только ваша подпись, бова. Завтра приезжают проверяющие. Если не подпишите, то Кулмирза ака меня накажет.

Жайрон бобо: А где сам Кулмирза?

Водитель: В районе. Готовит место для проверяющих. Там, чай-пай…

Жайрон бобо: Да, это его профессия! Кроме как прислуживать начальству, ничего не умеет.

Водитель: Бова, мой отец учил, если рядом воткнут палку, и скажут что это твой начальник, кляняйся этой палке. Что мне делать, Кулмирза ака сказал, если акт не подпишут, можешь не возращаться, а машину поставь в гараж… Скатертью дорога. Соглашайтесь, бово, у меня же семья, если заберуть эту старую арбу…

Жайрон бобо: (С грустью). Верно говоришь, сынок… И твой отец, и я жили по такому принципу. Если на кетмень надевали шляпу и ставили на краю поля, мы ему клянялись как начальнику. Мы делали все, что велит начальник, и его состояние росло, а наше нет. И что после этого тебе может посоветовать твой отец Аликул. Конечно скажет, чтобы начальника слушался. Знаю, сынок. Ты не виноват.

Водитель: Вы друг моего отца, Жайрон бово. Знаю, что вы его уважаете. Не хочется ведь чтобы начальник ругал… подпишите.

Жайрон бобо: Нет, сынок. И не старайся. Не подпишу.(Обращаясь к Гулсум момо) Я пойду в горы. Навещу Бутунвая. Вечером отправлю его. Приготовь чего-нибудь.

Водитель: (Со злостью) Не подпишите?

Жайрон бобо: Я же сказал!!!

Водитель: Вы не человек. А я ведь уважал вас, как друга отца…

Жайрон бобо: И это твое уважение? Склонять к преступлению — это разве уважение? А еще говоришь друг отца!

Гулсум момо: Спокойнее, не волнуйтесь, отец…(Водителю) Да замолчите вы тоже.

Водитель: А что, до сих пор правильно поступали что-ли? Скажу вам, скоро вас подвесят за ноги. Да пусть ослепнет тот, кто захочет сотворить для вас добро. Я пошел.

Жайрон бобо: Ты сначала сотвори добро своему отцу, Аликулу чурра. Матери — бабке Ойдин. Бросил стариков, а сам мотаешься с Кулмирзой, и думаешь никто об этом не знает?

Водитель: Заткнись, проглотил все стадо, и теперь поумнел?

Гулсум момо: Эй негодник, думай, что говоришь. Иди отсюда.

Водитель: И пойду!

Водитель уходит. Жайрон бобо задумался. Гулсум момо подходит к старику и садится.

Жайрон бобо: Что это такое. Что это за день такой? Быстрее приехал бы наш Тиловолди. Он бы стал нашей опорой.

Действие пятое

Простой сельский двор. По середине тапчан.

Сидят Гулсум момо, Эсонкул бобо, Бутунвой. Жайрон бобо сидит с поникшей головой. Уже несколько дней, как он оставил стадо.

Эсонкул бобо: (обращаясь к Жайрон бобо). Ладно друг, не горюй. С одной стороны, хорошо что ты ушел от этой нечести. Ты не бойся. Государство само решит, кто прав, а кто виноват.

Гулсум момо: Я говорю вашему другу то же самое. А он все вздыхает и вздыхает…

Жайрон бобо: Неужели на старости лет попаду в тюрьму. Мало ли бед выпало на мою долю? Они могут всю вину взвалить на меня.

Эсонкул бобо: Вчера нагрянула комиссия в правление колхоза, и к начальникам в районе. Так говорит почтальон Ораз.

Жайрон бобо: Они проверяют стадо? И что теперь будет?

Эсонкул бобо: Что ты думаешь, что весь мир состоит из твоих баранов? Они разбазарили не только твою отару, но и все хозяйство. В последнее время и среди народа появились недовольные. Ты все ходишь по горам, и ничего не знаешь. Мы годами не получали зарплату. И почтальон Ораз написал обо всем этом наверх – в Ташкент… приехали проверяющие. Даже в газете критиковали этих начальников, в “Народном слове”.

Гулсум момо: Разве можно критиковать начальников в газете?

Эсонқул бобо:(Попивая чай) А почему нет. Можно. Но некоторые газетчики по указке начальников писали хвалебные статьи…

Жайрон бобо: И что, корреспондет может писать не правду…

Входит Бутунвой, садится.

Гулсум момо: Да, сынок?

Бутунвой: (Прочитав благословение, встает). Мим…мим…(Рукой указывает на дверь.)Н-наа…сс Наа-аас!

Жайрон бобо: Ладно, иди сынок, иди. Принеси нас. (Протягивает емкость для наса Бутунвою.) Заполни и ее (дает деньги). Бери все. Только скорее возрващайся. Не броди по улицам.

Бутунвой выходит.

Эсонкул бобо: (Глядя ему вслед). Бедный парень. Так видимо на роду написано… Слышали, Сара вернулась из Ташкента.

Гулсум момо: Она приходила к нам на днях. Целую кастрюлю еды принесла, бедняжка. Сидит и смотрит на Бутунвоя. Ушла со слезами на глазах.

Эсонкул бобо: Послушай, Жайронбой. Девушка оказалась очень стойкой. На нее не подействовали ни угрозы отца, ни его проклятье, она все еще любит Бутунвая. Думаю, что и Омон-партию наказали именно в связи с этим случаем.

Гулсум момо: Все от Всевышнего. Старик Омон был не порядочным человеком.

Жайрон бобо: Правда что ли, что Омон-партия умер, упав с лошади?

Гулсум момо: Говорят, что этот негодяй упал с лошади, но это не правда. На самом деле он умер от того, что его сильно лягнула лошадь.

Эсонкул бобо: Да, это так. Оказывается, Омон-партия хотел дать брату Сары — мяснику Берди в качестве калыма гнедую лошадь и привел ее домой. Стоя рядом с лошадью, он восхищался ею. И тогда она его лягнула так сильно, что он упал замертво…

Жайрон бобо: Вот тебе и на!…

Эсонкул бобо: Послушай, давай, поженим Сару и Бутунвоя. Это благое дело. Дай Бог, бедняжки обретут счастья, народят детей. Может они избавятся от всех страданий и невзгод, Жайронбой…

Жайрон бобо: Я согласен. Скоро приедет мой Тиловолди, даст Аллах, женю его. Надеюсь, ты отдашь свою внучку Кирмизгуль за него, приятель.

Эсонкул бобо: Нынешняя молодежь решает сама…В этом вопросе нужно считаться и с ее мнением.

Гулсум момо:(поспешно) Правда, правда. Почтальон Уроз на днях принес письмо. Мой Тиловолди написал, что влюблен в свою однокурсницу. Обещал познакомить нас с ней…

Жайрон бобо: Эй, болтушка, вставай. Не вмешивайся в мужской разговор. Иди, лучше накорми и напои скот.

Гулсум момо: Хорошо-хорошо, отец…разве я сказала чего-нибудь лишнего? Пусть сначала приедет, посмотрим… Потом решим…

Жайрон бобо: Молчи, сказал тебе. Не перебивай.

Гулсум момо уходит, входят Бутунвой и Сара.

Бутунвой: М..ыыы. В…меееесте!

Сара: Дедушка, только не гоняйте меня из вашего дома…Буду делать все, все велите… Мне больше некуда идти…

Жайрон бобо: (Встает и подходит к ним. Целует Сару в лоб. Обнимает ее). Милая моя, девочка, кто же тебя выгонит. Тебе и Бутунвою по праву принадлежит не только место в моем доме, но и в моем сердце! Эсонкул, назначим свадьбу Бутунвоя на следующий четверг. Они оба мои дети… Значит так, собери аксакалов, пусть придут в наш дом…Скажи Хурсану-лысому, чтобы завтра же привез большой котел и самовар… Ну-ка, Эсонкул, благослови молодых, они так подходят друг-другу, словно Тахир и Зухра. Эсонкул бобо: Дай Аллах вам огромного счастья. Амин.

Действие шестое.

Тот же двор. Жайрон бобо и Гулсум момо сидят на супе.

Сара в красивом наряде приносит чай, ставит перед ними.

Гулсум момо: Спасибо, дочка. Ты пришла в наш дом, и мне стало намного легче.

Жайрон бобо: Да, кстати, а где Бутунвой?

Сара: Утром Мастон момо забрала Бутунвоя ак к себе домой на хашар.

Гулсум момо: Ну уж, эта Мастон, что без Бутунвоя никак нельзя? Почему она не привлекает к работе своего сына Кулмирзу? Лучше бы помогал своей престарелой матери, чем быть на побегушках у “больших”…

Жайрон бобо: Ладно, хватит, прекрати. Не называй даже имени этой подстилки… Я схожу на могилу Суфи Оллоёру бово… Сейчас придет Эсонкул. Иди, осводи его хурджун и принеси…

Гулсум момо хочет встать, чтобы идти…

Сара: Мама, сидите… Я сама освобожу…

Сара уходит. На улице остановилась машина, слышны смех, громкий разговор. Во двор входит парень, одетый в костю, с портфелем в руке. Старик и старуха удивлены. Со словами “Эй, кто есть, Жайронбой ты здесь?” входит Эсонкул бобо и тоже удивленно смотрит то на парня, то на старика и старуху…

Эсонкул бобо: Жайронбой, у тебя гости…(Глядя на парня…) Тилавбой, так это ты, ты погляди-ка, Жайрон…

Парень: Мама, мамочка…Папа, папочка…

Гулсум момо: (Бежит и обнимает сына). Сынок, родной… Родной мой. Тилав, сынок, сон это или явь?

Жайрон бобо: Тилов мой вернулся… Эй, Эсон, чего уставился? Гляди, Тиловжон приехал…

Жайрон бобо: Нормально доехал, сынок… Ты жив-здоров?

Гулсум момо: Родной, сынок!

Эсонкул бобо: Оббо, ну молодец… Тебя и не узнать. Настоящий парень. Чтоб не сглазить, сынок.

Гулсум момо: Ну, давай, сынок, поднимайся на супу… Родной мой, сынок…

Тиловолди: Мама… мама, (вводит девушку).

Девушка: Ассалому алейкум!

Сара: Здравствуйте.

Гулсум момо: Сынок, неужели твоя учеба закончилась? Я так соскучилась…

Эсонкул бобо: Гулсум, что делать? Чай заварить?

Гулсум момо: Вай, Эсон бово, что вы делаете? Дайте мне чайник. Что-то я растерялась. Вы сидите, беседуйте с внуком… А лучше с другом забейте барана. Соседи придут.. Мой сын приехал…

Тиловоди: Хорошо!

Эсонкул бобо: — Как хорошо, рады твои и мать, и отец… Они так ждали тебя…

Входят Жайрон бобо и девушка в костюме из дорогой ткани, с платком на голове. Бобо, растерянный, идет рядом с девушкой…

Отец: Проходите.

Девушка: ( Эсонкулу бобо). Ассалому алейкум, отахон.

Эсонкул: Ва алейкум ассалом. Проходи, дочка, на супу… не стесняйся… тортинма…

Девушка: Спасибо, отахон…

Тиловолди: (Пытается рассеять воцарившееся смущение, как-будто он весел и доволен) А что, барана забивать будем? Я помогу. А ну, бобо (открывает ладони для молитвы).

Эсонкул бобо: Да-а… Нужно забить барана… Жайронбой, ты посиди, поговори с гостьей. А я с твоим сыном забю барана… (они встают).

Жайрон бобо: (Смущенно глядит вниз). Дочка, угощайся. У нас все попростому. Если что не так, не обижайся…

Девушка: (Как бы смущенно) Да что вы, ота! Тилов ака мне обо всем рассказывал.

С чайником в руке поспешно входит Гулсум мом.

Гулсум момо: (Обнимает девушку, целует ее в лоб). Ой, здравствуй. Какая девушка, просто красавица. Воспитанная, умница. Как хорошо, что приехала…

Девушка берет у момо чайник, делает “кайтариш” ( наливает в пиалу и снова вливает в чайник), затем подает чай отцу, потом матери.

Гулсум момо: (Как бы одобряя, смотрит на мужа). Мой Тилов очень умный. Я же говорила, и невесту себе подберет подходящую. Тилов писал о вас в своем письме. А мы с бово все думали, какая же она, его девушка… Эй, отец, что уставились в землю? Скажите что-нибудь…

Жайрон бобо: (Гляда вниз). Видно это судьба… Дочка, как будто я вас видел раньше…

Девушка: (Часто моргая, растерянно). Нет…нет… отахон…вы меня с кем-то путаете. Я… я никогда не бывала в этих местах.

Жайрон бобо: (Прикладывает ладонь к сердцу и глубоко вздыхает). Хм, хорошая вы девушка. Воспитанная. А как вас зовут?

Девушка: (тревожно-растеряно). Мое имя Земфира! Земфира, ота!

Жайрон бобо: (Вновь хватается за сердце и вздыхает). И это видно судьба…

Гулсум момо: (Глядя на старика). Эй, отец,… Что с вами? Потерял себя от радости? Что же вы так волнуетесь.

Жайрон бобо: (Отвечает с трудом).От радости, мать, кому же радоваться, как не мне. Ведь такая невестка переступила наш порог.

Входит Сара.

Сара: (Здоровается с Земфирой). Ой, ота, вам не здоровится?

Жайрон бобо: (С сожалением глядя на Сару). Ты покажи Земфире Сувлисой. А я пока приду в себя.

Сара и Земфира идут к двери. Старуха растирает руки и ноги старика

Гулсум момо: Наш сын вернулся. Наше желание сбылось, возьмите себя в руки, отец… Вот выпейте горячего чая.

Жайрон бобо: (Отводит ее протянуту руку с пиалой чая). Эх, старуха, до чего же ты проста. У меня все горит внутри. Где Эсонкул? Позови Эсонкула.

Гулсум мом: (Взволнованно). Он с нашим сыном забивает барана. Вы же сами сказали…

В этот момент входит Эсонкул с засученными рукавами рубашки.

Эсонкул бобо: Ну вот, Жайронбой, с бараном дело закончено… ты чего разлегся, вставай. И в этот день тожевыкидываешь свой номер?

Жайрон бобо: (Вздыхая). Послушай меня, Эсонкул, к твоей внучке Кирмизгуль еще никто не сватался? Я говорю о дочери твоего старшего сына….

Эсонкул бобо: Эй, безмозглый старик, ты просто не знаешь нынешнюю молодежь. Ты же видишь, если они понравились друг другу, у них есть общие взгляды…

Жайрон бобо: (Рассерженно). А что, с нашим мнением они не считаются?

Эсонкул бобо: Считаются. Ты же видишь, девушка твоего Тиловолди разумная. И девушка надеется. Что, старость смутила твой разум?

Жайрон бобо: Если бы это было так. К сожалению… все не так, Эсонкул…

Эсонкул бобо: Говори яснее. (Садится).

Жайрон бобо: Что тебе разъяснить? Не могу, Об этом невозможно говорить… Эсонкул!

Гулсум момо: (Удивленно смотрит на мужа) Поспите немного. Вы устали…

Жайрон бобо: (Старухе). Гулсум, когда я женился на тебе, ты была девушкой, которая не ходила далее своего дома. Тебе было 16-17 лет. Ты была очень скромной.

Гулсум момо: Тогда были другие времена. Мы сидели за четырьмя стенами. А сейчас времена изменились.

Эсонкул бобо:Молодец, Гулсум. Объясни это старому невеже.

Жайрон бобо: Ты тоже простофиля… уф… Ладно, идите… Займитесь своими делами.

Гулсум момо: Отец, может что-нибудь приготовить? Возможно, придут гости…

Жайрон бобо: (Согласно кивает головой. Тяжело вздыхает). Делайте что хотите.

Эсонкул бобо: (Пытается шуткой его отвлечь). Эй, жадина, тебе жалко этого худосочного барана? Тоже мне…

Жайрон бобо: Оставь шутки, Эсонкул… по мне хоть десять, хоть всех баранов согласен отдать за твою внучку Кирмизигуль. .. Скажи, что мне сделать? Укажи дорогу.

Эсонкул бобо: У тебя омрачился рассудок. Что скажет твой сын, если услышит твои слова? Ты ведь знал, что у него есть девушка. Да и сын говорил, что у нее родители образованные, состоятельные. У нее есть влиятельные дяди…

Жайрон бобо: (Бессильно указывает рукой, чтобы все ушли). Идите. (уходит в худжру).

Эсонкул бобо уходит. Входят Земфира и Сара.

Земфира: Сара опа, Как бы сообщить о том, о чем мы говорили? Необходимо ускорить свадьбу.

Сара: Я сама скажу матери. Они и так наметили свадьбу на следующий месяц. Ждали вашего приезда. Матери вы понравились. Да и отец, наверное согласится. Земфира: (Шутливо). Давайте организуем свадьбу в течение десяти дней, опа. Вы им объясните. А то как бы чего не вышло.

Сара: Что вы имеете ввиду?

Земфира: Старик кажется плох. Ну это, вдруг… Все-таки старость. Тогда свадьбу придется отложить.

Сара: Вай, не говорите так. Думайте о хорошем. Отец еще крепок. Сегодня он просто растерялся от радости, наверное…

Земфира: После свадьбы мы с Тилов ака хотим отправиться в Стамбул, отдохнуть на берегу Мраморного моря. Дядя обещал оплатить все затраты на медовый месяц. Он у меня молодец.

Входит Тиловолди.

Тиловолди: Ну, как погуляли? Земфирахон, человеку, впервые прибывшему в эти места, кажется, что он видит чудо. А у вас какие впечатления?

Земфира: Мне понравилось. Действительно, чудесные места. (Кокетливо) Но, все-таки Стамбул – это Стамбул.

Тиловолди: (глядя на отца). Отцу станет лучше и мы обязательно попросим его согласия.

Сара оставляет их одних и уходит.

Тиловолди: (Целует ладони Земфиры).Земфирочка, вы не соскучились? Не беспокойтесь, все будет хорошо…

Земфира: Свадьбу обязательно нужно сыграть в течение десяти дней. Дядя купит билеты. Затем мы сразу уедем в город и оттуда – в Стамбул. Вы слышали о моем дяде Тахире Тахировиче?

Тиловолди: Да, вы рассказывали. Хорошо, все будет так, как вы хотите.

Гулсум момо входит и окуривает их гармалой.

Гулсум момо: Чтоб вас не сглазили, чтобы оберегало от нечисти. Дети мои, будьте всегда веселы, жизнерадостны и здоровы.

Затем с дымящей гармалой в руках делает круговые движения над головой старика. Кладет ладонь на лицо старка. Старик поднимает голову. Опирается на подушку и, посмотрев на сына и Земфиру, закрывает лицо ладонями. Тиловолди подходит и садится рядом с отцом. Земфира стоит, не двигаясь, будто статуя.

Тиловолди: Отец, отец… ну… Что с вами? Что случилось?

Жайрон бобо: Да так, просто, сынок. Вы идите. Помогите Эсонкулу. Вечером придут гости.

Тиловолди подходит к Земфире. За воротами слышен гул машины. Вбегает Кулмирза. И как вкопанный останавливается перед Тиловолди и Земфирой. Глядя на Земфиру…

Кулмирза: Чеча, Вы?.. Что вы здесь делаете?

Земфира: (Вздрогнув). Извините, я… я с вами не знакома.

Кулмирза: (Взглянув на Тиловолди и усмехнувшись). Понятно… возможно, я обознался.

Земфира и Тиловолди уходят.

Гулсум момо: Чего ты опять появился? Что тебе нужно?

Кулмирза: Моможон, у меня дело к бово. (Затем глядя на старика) Бовожон, вы дороги мне, ну как отец. Вы многому мены научили. Наставляли на правильный путь.

Гулсум момо: (Становится между ними). Ты же видишь, ему нездоровится. Говори короче, Кулмирза.

Старик с трудом попытался сесть.

Жайрон бобо: (Кряхтя). Говори, что у тебя.

Кулмирза: (Подлизываясь). Бовожон, вы же знаете. В районе провели проверки, все перевернули вверх дном. Эти подлые «большие» все испортили. Их пакости и на меня распространяются. Завтра будут проверять скот. Моя судьба в ваших руках. Скажите, что скот погиб во время селя. Этого будет достаточно Родной мой, бово, помогите. (Вынимает из кармана бумагу). Вот акт… подпишите.

Жайрон бобо: (Кряхтя) – Я тебе сдал стадо. Оставь меня в покое. Я многое сделал неверно. Я уже одной ногой в могиле стою… На мне и так много грехов…

Кулмирза: (Вскакивает) – Так меня же посадят. Пожалейте. Ведь вы – друг моего отца, бово!

Гулсум момо: — Не мучай бово, уходи.

Кулмирза: (Плаксиво) – Момо, меня посадят.

Гулсум момо: — А что, наградить тебя надо? Теперь отвечай за свои проделки.

Кулмирза: — Жайрон бово, подпишите. Спасите меня, бова.

Жайрон бобо: — Я не в состоянии даже себя спасти.

Кулмирза: — От чего?

Жайрон бобо: (Кряхтя) – От мук совести, от мук потустороннего мира. Я не был честным. Малодушничал. Соглашался на все ваши просьбы. И вот результат.

Кулмирза: — А мне что делать?

Жайрон бобо: — Ну хоть в конце прояви порядочность. Признай свою вину.

Кулмирза: — Вы, вы… не человек. Все равно хотите отомстить. Говорите о честности. А дом свой превратили в притон!

Входят Сара и Девушка.

Гулсум момо: — Что? Что ты сказал?

Кулмирза: — То, что слышали! Ваш дом – притон! Вот, вот эта девушка, с кем только она не спала. И старик ваш знает об этом. Месяц назад эта девушка с одним богатеньким городским развратничала у сая, а ваш четный старик прислуживал им. Лучше бы вы сдохли!

Гулсум момо: — Эй, думай, что говоришь! (Глядя на старика) О чем это он? То, что говорит этот ублюдок – правда?

Жайрон бобо: — Правда… правда… все верно. (Кряхтя, закрывает глаза)

Кулмирза уходит.

Вбегает Сара…

Сын: — Мама!

Гулсум момо: (Обнимает Сару, плачет)… – Сынок, сынок… (с рыданием) не оправдавший мои надежды, сынок. Сара доченька.

Действие седьмое

Тот же двор.

Выздоравливающий Жайрон бобо. Сидит на супе, склонив голову. Рядом с ним Тиловолди. Тоже сидит, склонив голову…

Жайрон бобо: — Сынок… не поступай по-мальчишески. Подумай. Я не дам согласия ни на этом, ни том свете…

Тиловолди: — Папа, но ведь..

Жайрон бобо: — Не говори «папа», можешь говорить «отец».

Тиловолди: — Отец… Отец… Но другого выхода нет.

Жайрон бобо: — Почему нет выхода?

Тиловолди: — Ведь Земфира…

Жайрон бобо: — Не называй даже ее имени…

Тиловолди: — Кулмирза наклеветал, чтобы отомстить вам.

Жайрон бобо: — Я — не слепой. Я лично сам видел.

Тиловолди: — Вы ошибаетесь.

Жайрон бобо: — Вон, Бутунвой свидетель…

Тиловолди: — Что же мне делать?

Жайрон бобо: — Девушку оправь обратно… Не позорь ни себя, ни нас…

Тиловолди: (Встает) – У меня были другие планы… Я хочу жить в городе. Благодаря Земфире я многого могу добиться. Помогут ее родители, дяди.

Жайрон бобо: — Что, для тебя все пути хороши? У тебя есть гордость?

Тиловолди: — Как хотите. Я уеду с ней вместе. Не могу оставаться в этом доме-развалюхе, заброшенном дворе…

Жайрон бобо: (Растерянно) – Понятно. Значит, на тебя нет никакой надежды. Теперь я понял, что растил тебя неверно, неправильно… Было время, когда я был партнером и пройдохи Кулмирзы, и других рвачей. И злосчастье за это, видимо, пало на тебя (Старик плачет).

Тиловолди: — Отец… что же мне делать, ведь я люблю ее.

Жайрон бобо: (Трясет головой… плачет) – Ладно. Иди… иди… Не бойся. Есть кому похоронить нас после смерти. Уж просто так не оставят… Сын, я не проклинаю тебя. Только… знай… теперь ты мне не сын. Уходи… Уходи!

Тиловолди пятится назад. Входит Земфра. Со злостью смотрит на старика. Берет за руку Тиловолди и уводит. Входит Гулсум момо. Она сильно встревожена.

Гулсум момо: — Ушел, да … Тилов ушел. Вы не смогли удержать его, отец?

Жайрон бобо: (Не поднимает взгляд)

Гулсум момо: — Что же теперь делать, отец? Кто будет нашей опорой…

Жайрон бобо: — Так уж видно, нам предопределено, старуха… видно это судьба…

В это время медленно входят Сара и Бутунвой. Бутунвой помогает сесть Жайрону бобо. Сара подходит и прижимается головой к груди Гулсум момо.

Конец

Кучкар Наркобил